«Назначение Васильева было трудным решением»

Николай Проценко журналист

Новому главе Дагестана Владимиру Васильеву предстоит во многом решать те же самые вопросы, что стояли и перед его предшественником Рамазаном Абдулатиповым, прежде всего в области борьбы с извечной проблемой республики – клановостью.

Еще одна нерешенная проблема - создание в Дагестане эффективной структуры управления, основанной на работающих «социальных лифтах». В то же время Васильеву будет проще, чем Абдулатипову, поскольку за последние несколько лет Дагестан стал куда более спокойным регионом, чем прежде.

Однако глубинные причины радикализации по-прежнему присутствуют, и побороть их можно только одним способом – удовлетворив запрос дагестанцев на социальную справедливость, считает один из ведущих российских кавказоведов, старший научный сотрудник Центра проблем Кавказа и региональной безопасности МГИМО Ахмет Ярлыкапов.

Насколько неожиданной стала для вас досрочная отставка Рамазана Абдулатипова с поста главы Дагестана? Какие основные причины, на ваш взгляд, ее предрешили?

Отставка Абдулатипова не была неожиданной – напротив, она была очень даже ожидаемой, причем ждали ее уже давно, и многим было интересно, почему Кремль так медлит. Наверняка были какие-то внутренние, не видные нам причины того, почему отставка Абдулатипова так затянулась. 

Но если говорить о причинах отставки, которые лежат на поверхности, то главная из них заключается в том, что ситуация в Дагестане по существу никак не улучшалась. Финансово-экономические проблемы республики не сняты, клановость и коррупция никуда не делись. Шагов по реальной борьбе с ними не было видно, хотя разговоров велось много.

Ахмет Ярлыкапов

- Если верить официальным данным, за время руководства Рамазана Абдулатипова в Дагестане улучшились и экономическая, и социальная, и криминогенная обстановка. А что бы вы поставили ему в заслугу?

- Действительно, оперативная обстановка в Дагестане объективно улучшилась – масштабных терактов и в целом террористических угроз стало меньше. Но произошло это не из-за того, что Рамазан Гаджимурадович оказался выдающимся борцом с терроризмом – просто многие реальные и потенциальные экстремисты уехали воевать на Ближний Восток.

Внутренние механизмы, ведущие к радикализации, сохранились – это хорошо показывают социологические исследования. Первопричина этого, — значительный запрос на социальную справедливость: эта тема возникает с первых же минут общения в рамках любой фокус-группы. Молодежь продолжает радикализироваться, и в этом – главная угроза.

Наверное, из положительных моментов периода Рамазана Абдулатипова стоит отметить активизацию строительства социальной инфраструктуры, например, детских садов. 

Но, повторю, системные проблемы республики решены не были, да и Дагестан уже не тот, чтобы подходить к этим проблемам с советскими методами управления и советскими лозунгами. Это несоответствие команды Абдулатипова и Дагестана с его новыми ценностями, по крайней мере у активной части дагестанцев, особенно сильно бросалось в глаза.

- Как вы восприняли назначение врио главы Дагестана Владимира Васильева? Было ли оно для вас неожиданным?

- Конечно, персонально так далеко предположения не простирались, но сам характер назначения не был неожиданностью для многих дагестанцев. Еще в начале года говорили, что Дагестан может возглавить недагестанец – начальник Главного штаба Росгвардии Сергей Ченчик. 

Затем в августе циркулировали предположения, что будет назначен силовик, причем очень удаленный от элит Дагестана. Делались и предположения поближе к РД – если не Сергей Меликов, то кто-то из аппарата полпредства в СКФО. В общем, чего-то подобного следовало ожидать.

- По вашему мнению, чем руководствовался президент, делая выбор в пользу именно этой кандидатуры?

- Видно, что это было трудное решение, оно долго откладывалось и было принято достаточно поздно. Наверное, такое решение стало выражением полного недоверия к дагестанской элите со стороны федерального центра и одновременно его попыткой ответить на запрос самих дагестанцев на вмешательство со стороны Москвы. В результате была выбрана федеральная фигура, которая бы максимально удовлетворяла две эти стороны. 

Таким образом, дагестанская элита оказалась в поле двойного недоверия: и со стороны обычных дагестанцев, и со стороны Москвы. В этой ситуации элита должна серьезно обеспокоиться. Хотя дагестанцам фигура Васильева явно будет импонировать: по его первым действиям видно, что это человек скромный – ему не надо перекрывать улицы, когда он едет на работу. Скорее всего, все эти качества глубоко анализировались при выборе кандидата.

- Насколько значим, по вашему мнению, был этнический фактор при назначении Васильева?

- Этот фактор явно не первичен, что подтверждают заявления самого Васильева, который по отцу казах, по матери русский, а по вере православный. Национальный фактор был отодвинут на второй план в том числе потому, что сами дагестанцы сыты постоянным «поиском межэтнических балансов». 

К тому же Москва серьезно следит за тем, что происходит в национальных движениях, а там уже давно наблюдается серьезный отрыв от представителей тех или иных народов во власти. Например, кумыкские активисты не считают выразителями интересов своего народа тех его представителей, которые находятся в руководстве республики, и даже на менее высоких уровнях власти.

- Вы не опасаетесь, что местные элиты не примут Владимира Васильева, и вместо улучшения социально-экономической ситуации в регионе последует ее ухудшение?

- Конечно, такая реакция будет, причем она может выражаться не только в попытках противодействия, но и во внешне правильных инициативах. Например, уже звучат предложения ввести прямые выборы главы Дагестана – по сути, это верная инициатива, но она легко может оказаться частью реакции кланов, ведь если в республике будут прямые выборы, то элитам будет легче провести свою кандидатуру. 

- Какие вопросы должны стать приоритетными для Владимира Васильева на первоначальном этапе? На решении каких проблем Дагестана ему следует сосредоточиться?

- Мне кажется, Васильев начал работать, понимая, что надо ужесточить финансовую дисциплину и попытаться контролировать финансовые потоки в Дагестане. Это, конечно, прямо затрагивает интересы элиты и так называемых кланов, но без этого не обойтись. Собственно, это и вызывает многие проблемы Дагестана, когда дороги не строятся, социальная сфера не работает – в результате люди сначала начинают собирать деньги, чтобы делать дороги или содержать врачей за свой счет, а вслед за этим идет обращение к шариату, а не к светскому закону. Чтобы системно решать эти проблемы, надо брать под контроль финансы. 

Кроме того, наведение порядка в финансовой сфере влечет за собой реальную борьбу с коррупцией, а коррупция, в свою очередь, вызывает возмущение в обществе и его дальнейшую радикализацию. Неизбежно придется разбираться и с тем, почему люди в Дагестане не могут нормально заниматься бизнесом и поднимать экономику. Таким образом, одна задача вытекает из другой по принципу домино.

- Насколько сильно обновятся руководящие органы Дагестана? Стоит ли ожидать назначения на ключевые посты в республике «людей из Москвы»?

- Внешние игроки, конечно, будут, но крайне необходимо доверить ключевые должности единомышленникам, которые мыслят в интересах государства, а не собственного кармана. Ключевых советников можно привезти из Москвы – возможно, если есть выходы на дагестанское землячество в столице, то надо их использовать. 

Но в любом случае Васильеву придется опираться на местные кадры – всю команду не заменишь, из Москвы всех не привезешь. И это пока одно из слабых мест: очевидно, что поле для маневра небольшое, поскольку система аппарата основана на коррупции. Ею заражено все общество, вплоть до студентов.

Несколько лет назад я проводил фокус-группу со студентами одного из вузов Махачкалы, и они говорили, что как устроятся на работу, тоже будут брать взятки, потому что иного не дано, иначе система тебя быстро вытеснит. 

Управленческая система в Дагестане построена на коррупции, и это одна из тяжелейших задач, какие надо принять меры, чтобы ее хоть как-то если не поломать, то привести в чувство. Понятно, что любая бюрократия, даже в самых благополучных странах, коррупциогенна. Но в Дагестане это уже становится бедствием.

- В начале своей работы во главе Дагестана Рамазан Абдулатипов говорил о необходимости формирования кадрового резерва из молодежи, хотя затем этот замысел был отложен. Стоит ли к нему сегодня  вернуться?

- Если бы это делалось серьезно, а не в рамках разовой акции, то резерв был бы уже сегодня. Сама эта инициатива хорошая, и если ее осуществлять системно, то она даст эффект, но не сиюминутный. Хорошие кадры не появляются сами по себе, ими надо заниматься, их надо выращивать.

2 Распечатать