Почему в Дагестане люди постоянно митингуют?

Митинг погорельцев из села Мокок

Людмила Магомедова Автор статьи

С октября этого года Махачкала бастует. Сначала это были торговцы рынка Ирчи Казака, потом погорельцы из с.Мокок Цунтинского района, требующие в первом и во втором случае компенсационных выплат за утрату имущества и товара в результате пожара.

Не успел начаться декабрь, восстали водители маршрутных такси дагестанской столицы. Им подняли плату за путевой лист до 10 150 рублей.

На днях на площадь им.Ленина с одиночным пикетом вышел молодой отец двоих детей из с.Хебатли Цунтинского района с обращением к дагестанскому правительству – привести в порядок сельскую школу, не видевшую ремонта со дня её основания. 

КАВПОЛИТ разбирался, с чем связана такая активизация гражданского общества за последнее время: с приходом новой власти, или причина - в другом?

Ирчи. Ноль надежд

Вот уже 9 месяцев предприниматели рынка ООО «Дагэлектромаш» остались без основного заработка. Это порядка 1300 людей. Самые проворные из них ушли на конкурирующий рынок «Восточный», другая часть торгует на муниципальном рынке №2 в районе ЦУМа . «Многие из нас по уши в долгах, масса кредитов засело в банках», – говорит бывший продавец рынка Ирчи Хадижат Мутунгасанова. 

Напомним, мэр Махачкалы Муса Мусаев на третий день после пожара выходил к погорельцам и обещал восстановить все торговые места за три месяца. И, действительно, восстановительные работы проводились. Спецтехника завозилась на территорию сгоревшего ангара, где рабочие скидывали стальные плиты вниз, собирали и вывозили.

Мэр Махачкалы Муса Мусаев. Фото: mkala.ru

Правда, как нам удалось зафиксировать, в работе было задействовано три человека. Видимо, под «восстановлением рынка» мэр имел в виду подобную работу.  

Компенсационных выплат предприниматели тоже не получили. Разве что материальную помощь 6 000 рублей на человека. О чем пресс-служба аппарата Народного собрания Дагестана сообщила через неделю после очередной протестной акции рыночных торговцев у здания столичной мэрии в октябре.

Нетлеющий Мокок

Ещё серьёзнее обстоят дела у жителей Мокока, тоже пострадавших в результате пожара. Но разница лишь в том, что люди остались не просто без средств к существованию, но и без жилья. Сгорело всё село полностью. Это порядка 700 хозяйств. 

Здесь на получение компенсаций хоть какая-то надежда есть. А все, что касается финансовых свершений, быстро и легко, как правило, не решается.

Как пояснил КАВПОЛИТу местный активист Тагир Магомедов, сейчас решение вопроса затормаживает Управление по делам миграции МВД по Дагестану.

Ведомство составляет специальные списки, прошедших их проверку по месту регистрации. Так, в заветный список попали 251 из 630 человек. Оставшиеся – это один, два члена семьи, прописанных в другой местности, но фактически живущих с родителями, мужьями, женами. Также в эту категорию попадают дети младше 14 лет, не имеющие паспортов. Сгладить все недоразумения «неугодным» приходится в судах.

Так, людям приходится доказывать, что жена ему приходится женой, сын или дочь – кровными детьми. 

​

«Прошло около 100 судебных процессов. Это расходы людей, беготня. Сельчанам приходилось снимать квартиры в Махачкале, некоторым из-за одной бумажки нужно выезжать из села, а это 6-7 часов езды.

МВД намеренно тянет время. В последнее время они вообще перестали участвовать в судебных процессах. Некоторые мококцы стали выигрывать дела. Абдулатипов подписал в свое время документы, МЧС подписало, Москва ждёт списки. И только министерство ВД не подписывает, ссылаясь на то, что только 251 человек проходит, а остальных они просто вычеркнули», – говорит Магомедов. 

Такие события вынудили мококцев организовать сход в селе 21 августа. По нашим сведениям, на участников митинга оказывали давление. Активистам поступали угрозы увольнения со службы и даже физической расправы в случае, если они не прекратят протестные акции.

Эти события совпали с некоторым затишьем в политической карьере экс-главы республики Рамазана Абдулатипова. Некоторые из сельчан склонны думать, что первому лицу были не выгодны малейшие негативные происшествия в регионе, и он пытался их погасить, подключая административный ресурс.

Правда, вышло так, что после Абдулатипова мококцам все равно пикеты провести не удалось. 21 ноября, как известно, они были задержаны сотрудниками МВД. Во многом, дагестанцы обосновывают действия силовиков тем, что с мококцами у силовиков свои счеты.

Дошло до того, что сельчан, стоящих друг от друга по 50 метров, сотрудники полиции оттянули, сгруппировали в одно  место, заставили раскрыть плакаты с лозунгами и сфотографировали, сымитировав тем самым несанкционированный митинг. Итог пикетов – ожоги роговицы глаза от слезоточивого газа и судебные предупреждения. 

Погорельцам должны выдать по 100 тысяч на человека, и не более 300 на одну семью имущественных компенсаций.

Есть возможность получить до 500 тысяч на семью, если ЧП не будет переведено на республиканский уровень. В этом случае компенсации составят 15 тысяч на 1 кв. метр на одного члена семьи, но не более 18 кв метров на одного человека.

Мококцы не хотят общаться с журналистами, они не желают видеть чиновников мелкого ранга. Сельчане ждут встречи с врио главы РД Владимиром Васильевым. Но, как дагестанцы успели заметить, новый глава региона старается держаться от них отстранённо. Это привело к тому, что некоторые отчаянные погорельцы в случае официального отказа в выдаче им компенсаций, намерены выехать в Москву и провести одиночные пикеты около здания Государственной Думы РФ. 

«Единственные чиновники, которые за всё время отозвались, это депутат ГД РФ Ризван Курбанов и полпред главы РД по горному территориальному округу Магомед Камилов. Последний на ноябрьском митинге даже защитил протестующих от сотрудников полиции. Он также встал на нашу сторону в суде, сказав, что полицейские во время митинга творили беспредел. Обычно чиновники такого ранга не высказываются подобным образом, не разговаривают с народом. Он же наши интересы представляет и в правительстве Дагестана. Встречался с Васильевым, передал ему все наши требования», – делится с КАВПОЛИТом Тагир Магомедов.

​

В настоящее время погорельцы либо ютятся в квартирах родственников, либо снимают жильё. Некоторые из них переехать не могут. Их держит работа в школах, детсадах, администрациях районов и сёл.

Другая категория людей старается вернуться к прежней жизни. Несмотря на то, что строительство в Мококе, по сведениям сельчан, обходится им втридорога, они настойчиво пытаются возводить дома прямо на руинах.

В Дагестане многие обвиняют мококцев в желании обмануть государство в целях получения финансовых поощрений. Подозрения усиливает факт неоднократного пожара в этих краях. Как известно, дома в Мококе расположены впритык друг к другу и в случае возгорания газового баллона в одном доме, ветер при жаркой погоде подхватывает пламя и мгновенно раздает его соседним зданиям.

По словам Магомедова, настырность его земляков объяснима. Мокок – густонаселённое село, на его небольшой территории проживало около 800 человек. Земельные участки передаются местным жителям по наследству. Они дорожат каждой соткой. Пахотные земли сельчане стараются сохранить, потому что их тоже очень мало, а жить на что-то надо.

«Многие махачкалинцы видели, как я живу. Таких условий даже нет в городе. Зачем мне сжигать свое имущество, чтобы потом получать от государства копейки?

Мой брат построил дом. Ему он обошелся в 2,5 млн рублей. Сейчас он сидит в долгах на 1,3 млн рублей. У него сгорели три  дома. Максимум, что он получит на пять членов семьи, это 2 миллиона и всё равно останется в минусе», – поясняет активист.

Авось, повезёт!

Понятно, что дагестанцы, выходя на пикеты, хватаются за малейшую возможность улучшить свои жизненные условия. Радует и то, что народное волеизъявление с каждым годом стало более отчётливым и заметным. Причём за последние месяцы митинговая деятельность населения снова бьёт свои рекорды. Связано это со сменой власти или с укреплением гражданского общества КАВПОЛИТу помогали разобраться эксперты.

Общественный деятель Сулейман Уладиев склоняется к первой версии.

Сулейман Уладиев. Фото: ndelo.ru

«Думаю, это связано с надеждами дагестанцев на нового главу республики. Это первый случай после 1948 года, когда Дагестан возглавляет не этнический дагестанец, а человек извне. Второй момент – он генерал. Дагестанцы исторически относятся к людям в погонах с особым доверием. Они воспринимают генерала как символ государственности, верят,  что он наведет порядок. И, выходя на пикеты, они это делают не против власти, а для того, чтобы Васильев в отличие от тех дагестанцев, которые ранее управляли республикой, обратил на них внимание. 

Васильев не принимал участие в негативных дагестанских эпизодах, не пилил наш бюджет не воровал и не творил беззаконие, для народа он чист.

Но с другой стороны, это огромная проблема для самого Васильева. Потому что, как известно, надежда становится либо реальностью, либо нет. А когда она не оправдывается, то это приводит к озлобленности и агрессивности общества.

Дагестанцы истосковались по справедливости. Для них справедливость важнее, чем деньги и благополучие.  Если новый глава это поймет, и сделает ставку на молодых, современных людей, не испачканных в дагестанских интригах последних лет, то у него, разумеется, что-то получится. Тем более на носу выборы. Это не выборы в Народное собрание, где депутатские мандаты имеют четкую цену. Это выбор главы огромного Российского государства», – рассуждает эксперт. 

Интересную версию выдвинул юрист, общественный деятель Арсен Магомедов. Он считает, что основная причина – в отсутствии иных инструментов представительной демократии (народно избранных депутатов, мэров, возможность безопасного проведения публично массовых мероприятий и т.п.).

«Пикетирование осталось чуть ли не единственным способом донести свои проблемы до руководства республики, которое в силу своей новизны пока ещё открыто для этого», – считает Магомедов.

Председатель Координационного совета НКО Республики Дагестан Шамиль Хадулаев обосновывает такие процессы в республике с обретением свободы дагестанцев.

«У них появилась возможность заявить о своих требованиях, не боясь, что их скрутят полицейские. Хотя с мококцами недавно произошло именно так. У людей есть надежда на то, что Владимир Абдуалиевич (Васильев – прим. КП) не будет применять карательные санкции против них. В этом плане он гибче и мягче. Поэтому люди выходят, уверенные в том, что к ним не будут грубо относиться. Дагестанцы ждут от него каких-то шагов. Но, думаю, в данный момент республика у Васильева находится на стадии изучения», – предположил Хадулаев.

Ясно, что чуда от Васильева дагестанцы не ждут. Но люди, несмотря на неоднократные разочарования во власти, не теряют надежды в светлое будущее.

С другой стороны, всем известно, что сейчас формируется бюджет. Задача каждого пикетчика – заявить о своей проблеме как можно громче. Авось повезёт.