Людмила Магомедова
Автор статьи
После громкого убийства братьев-пастухов Наби и Гасангусейна Гасангусеновых в дагестанском селе Гоор-Хиндах Шамильского района прошло 8 месяцев. Тогда возбудили уголовные дела по статьям 317 (посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа) и 222 УК РФ (незаконный оборот оружия). На заявление отца убитых о возбуждении уголовного дела по факту убийства ответа нет. Вернее, он появился за день до рассмотрения жалобы Муртузали Гасангусенова о бездействии следователя. В какой форме и под каким «соусом» она была подана, наглядно показал суд от 23 марта, на котором удалось побывать журналисту КАВПОЛИТа…
Корреспондент КАВПОЛИТа оказалась в стенах Советского районного суда Махачкалы, когда до начала заседания по резонансному делу братьев Гасангусеновых оставалось ровно полчаса. Немного погодя в дверях мелькнуло до боли знакомое лицо, очерченное густой щетиной с серебристой проседью. Это был отец убитых юношей Муртазали Гасангусенов. Он робко поздоровался и потупил свой печальный взор…
Следом за ним на проходной появился его близкий соратник, член инициативной группы Джамбулат Гасанов. Завязался разговор о дальнейших действиях группы поддержки Муртазали. И, как это обычно случается, на самом интересном месте в здание вошла делегация юристов и представителей правозащитного центра «Мемориал» – Сиражутдин Дациев, Шамиль Магомедов, Мурад Магомедов и специально прилетевшая из Москвы на этот процесс Галина Тарасова. Адвокаты зашли, за ними мы.
Следователь пояснил, что в качестве реакции на «обращение» была «проведена проверка и совершен выезд в село Гоор-Хиндах»
В зале заседания появились трое презентабельных мужчин разных возрастов. Самый молодой из них – тот самый следователь Баграт Сафаралиев, из-за которого, собственно, все и собрались. Рядом с ним сел представитель дагестанского управления Следственного комитета РФ Д. А. Гамдуллаев, который приехал на подмогу младшему коллеге. За тем же столом сидел прокурор Магомед Ибрагимов.
Судья Далгат Гаджиев зачитал жалобу и перешел к допросу Баграта Сафаралиева.
– Скажите, заявление поступало?
– Мы в порядке инструкции п. 20 «Об организации приема регистраций и проверки сообщений о преступлениях в следственных органах» рассмотрели обращение и приобщили к делу. Просим в иске отказать.
– У вас зарегистрировано заявление.
– Это заявление зарегистрировано как обращение.
– Вы почему заявление Гасангусенова расцениваете как обращение, когда здесь написано именно «заявление»?
– Он как угодно может назвать этот документ, но если эта бумага не указывает на конкретные преступления…
Судья в недоумении стал экзаменовать следователя: что указывают в документе, когда подается заявление на возбуждение уголовного дела. Сафаралиев сдулся и заговорил несвязно. А сидящего рядом прокурора, который шепотом пытался подсказать правильный ответ, судья сразу унял.Раньше говорили: «Наша милиция нас бережет». Теперь что надо говорить? «Наша полиция нас убивает?»
– Гасангусенов, на это «обращение» или заявление был дан ответ?
– Нет, ваша честь. Мне ничего не пришло от следственного управления. Произошло убийство! Как будто мух убили! Почему нельзя по этому заявлению возбудить уголовное дело?! Раньше говорили: «Наша милиция нас бережет». Теперь что надо говорить? «Наша полиция нас убивает?»
После председательствующий обратился к Сафаралиеву. Следователь пояснил, что в качестве реакции на «обращение» была «проведена проверка и совершен выезд в село Гоор-Хиндах».
Прокурор и его ораторское искусство
Тут вступил прокурор Ибрагимов. Словно по отрепетированному сценарию, он подтвердил, что его коллега побывал в селе.
– Сафаралиев выехал на место. Он не раз вызывал Гасангусенова в администрацию села Гоор и в полицию, чтобы допросить его и проверить доводы, изложенные им в «обращении». Однако он на допрос не явился.
Следователь заявил, что сельчане не пришли к нему дать показания, хотя даже не предупредил о своем приезде
Как выяснилось, Сафаралиев приехал не в Хиндах, а в Гоор в день, когда отец убитых пастухов находился в Махачкале.
«Он даже не предупредил, что приедет. Я ему по телефону собрал еще не опрошенных свидетелей. Но он не приехал в село. Обещал приехать на следующий день. Утром в 10:30 я позвонил, он сослался на то, что находится в дороге. Так мы прождали до полчетвертого.
Когда я повторно с ним связался, узнал, что он находится в администрации Гоор! Он хотел, чтобы я взял всех свидетелей и поднялся туда. Я ему говорю: здесь и хромые, и больные люди… у меня транспорта нет, чтобы туда подняться. Попросил Сафаралиева, чтобы приехал к нам. Но его мы в тот день так и не увидели», – пожаловался Муртазали.
По словам следователя, кабинет администрации Гоор показался ему оптимальным местом для взятия показаний.
В судебное разбирательство вступил прокурор Ибрагимов.
– Гасангусенов считает, что он 31 января 2017 года обратился с заявлением о преступлении. Следственное управление утверждает, что его заявление не является сообщением о преступлении, в связи с этим неправильно рассматривать его жалобу о бездействии Следственного управления. Согласно решению Верховного суда РФ не любое сообщение о возбуждении уголовного дела является сообщением о преступлении. Поэтому заявление Гасангусенова в канцелярии зарегистрировали как обращение. Там стоит штамп «Входящие». Когда поступает заявление о преступлении, выдается талон.Как определили отсутствие признаков преступления, когда два трупа с огнестрельным ранением и отец обращается с заявлением об убийстве?
– Что тогда они расследуют, если преступления в этом письме они не увидели?
– При рассмотрении «обращений», не сообщающих о преступлениях, принимается решение удовлетворить, отказать или разъяснить заявителю. В данном случае было дано разъяснение.
Обстановка накалилась. В словесный поединок вступила Галина Тарасова.
– Скажите, пожалуйста, по каким критериям вы определили отсутствие признаков преступления в ситуации, когда в наличии два трупа с огнестрельным ранением и когда отец обращается с заявлением об убийстве?
Противоположная сторона отвечала шаблонно: «обращение рассмотрено», «факту дана следственная оценка», «возбуждено уголовное дело по статье 317».
Суд удовлетворил жалобу Гасангусенова и обязал следственное управление СК РФ по РД устранить допущенные нарушения
Жирную точку в этом странном споре поставил Шамиль Магомедов, напомнив, что на процессе не обсуждается квалификация преступления, а обжалуется отсутствие ответа со стороны руководителя СУ СКР по РД.
На этом судья объявил перерыв. Все стали расходиться. У адвокатов и представителя ПЦ «Мемориал» планировался еще один процесс, они покинули зал первыми. После перерыва заседали в узком кругу, задержались до вечера. Дело того стоило: суд удовлетворил жалобу Гасангусенова и обязал следственное управление СК РФ по РД устранить допущенные нарушения закона.
.jpg)
Муртузали и Джамбулата корреспондент КАВПОЛИТа по традиции пригласила в редакцию. За чашкой чая они рассказали о том, что не прозвучало в суде и что сейчас происходит в селе Гоор-Хиндах…
«У меня есть деньги, «спина» и связи!»
«Складывается впечатление, что закон создан не для всех. Он создан против бедных людей! Убиты не собаки, не котята, не овцы. Убиты два моих сына. Реплика прокурора о том, что не было факта убийства, оставила горькое и неприятное впечатление.
А следователя Сафаралиева даже женщины по телефону просили, умоляли приехать в Хиндах. Тем более в администрации Гоора не было ни главы, ни даже его зама. Ему кабинет открыла уборщица. Но он все равно не приехал. В тот день жена занервничала, ей стало плохо. К концу дня она слегла», – поделился с корреспондентом КАВПОЛИТа Муртузали.
Гасангусенов рассказал об угрозах, поступающих сельчанам от от главы Шамильского РОВД Ибрагима Алиева
Между селами Гоор и Хиндах приличное расстояние (около 3-4 км) по крутой горной дорога, и преодолеть его трудно – особенно пожилым немощным людям.
«Надо отдать должное прокурору, он отлично выполнил свою работу. Он находил крючки, за которые можно цепляться и показать ситуацию в выгодном свете перед судьей, и просто пытался запутать всех участников процесса. Но его позиция в любом случае слаба, потому что в противовес слишком много оснований в нашу пользу. Слава Создателю, у нас хорошие адвокаты, и я думаю, этот клубок будет распутан», – уверен член инициативной группы.
Под конец беседы Гасанов решился заявить о тех фактах, о которых ранее они в СМИ не упоминали. Он сообщил об угрозах, поступающих сельчанам от главы Шамильского РОВД Ибрагима Алиева.
«Алиев подходил к местному таксисту и предупреждал, что заберет у него ГБО (газобалонное оборудование – прим. КАВПОЛИТа) и привлечет к ответственности, если он будет вмешиваться в это дело. Другим угрожал, что подкинет десять автоматов, и потом им придется расхлебывать все это. Он сказал: у меня есть деньги, у меня есть «спина», у меня есть связи. И родственные тоже. Например, с министром ВД по РД (Абдурашидом Магомедовым – прим. КП). Вот таким наглым, откровенным образом», – заключил Гасанов.
В группе поддержки Гасангусенова сначала было 10-12 человек, но под давлением административного ресурса стало втрое меньше
Между тем прессингу подвергаются не только сельчане, но и члены инициативной группы. Поначалу она состояла из 10-12 человек, сейчас активистов втрое меньше, и практически во всех случаях повлиял пресловутый административный ресурс. Что такое потерять работу в небольшой республике, никому объяснять не надо. В то же время сторонники Гасангусенова уверены, что им удастся переломить ситуацию. И маленьким шагом на пути к восстановлению справедливости стала первая победа в суде. Хотя они прекрасно понимают, что их борьба закончится не скоро.
2 Распечатать
